АВТОГРАФ НА СТЕНЕ РЕЙХСТАГА

Виктор ТАЙДАКОВ, член Союза писателей России

Не знаю, как у других, а со мной так случалось часто: встречу в пути человека, посмотрим друг другу в глаза, перекинемся двумя-тремя фразами, и кажется, что знакомы мы целую вечность, Что с того, что порой недосуг посидеть рядком, поговорить, помолчать, посмеяться. Важно другое: есть, ходит по земле нашей человек, который сумел сделать в душе моей зарубочку, заживил в ней весеннюю почку, которая нет-нет да и напомнит о себе.

С Феодосией Семёновичем мы встретились в не самый весёлый для него час: жестоко оклеветали его... Только не увидел я в его глазах льдинок озлобления или злой тоски - не тот характер. Будто знал он, что беда, опустившаяся на его коренастые плечи, обязательно улетит в прошлое. Не в прошлый день, а именно - в прошлое, о котором и вспоминать-то не стоит...
      Другое дело - прошлый день. У Феодосия Семёновича Донского на этот счёт своя философия: честно прожитые дни - как птахи. Чем больше их, тем ближе к небу, к осознанной нравственной чистоте. Только годы спустя уяснил я суть данной нравственной чистоты: родился Феодосии Семёнович среди белоснежных просторов нашего Крайнего Севера и с такой же чистой, как эти северные края, душой.
      Не один год я был знаком с Донским, когда пятнадцать лет назад в издательстве "Московский рабочий" вышел сборник очерков "Победный 45-й". Как один из авторов я приобрёл эту книгу. Она была издана хорошо, а главное, что бывает не часто, к сроку. Почти вечер "путешествовал" я по её страницам. Книга "не отпустила" меня и ночью. Во сне вижу титульную обложку: фотография фрагмента стены берлинского рейхстага, где запечатлены автографы победителей. Один из автографов показался мне знакомым. Читаю: "Были и мы: из Якутии Донской, из Чувашии Коннов Ф.Ф. 8/5". Еле утра дождался. Еду в институт, где мы с Феодосией Семёновичем тогда вместе работали. Узнаю: это его берлинский автограф прилетел из далёкого 45-го. Неожиданным оно оказалось и для многих наших сослуживцев, ибо никто из нас до того времени не видел на груди Феодосия Семёновича орденских планок.
      Быстро летит время. Не успели оглянуться, на часах наших лет прибавилась ещё одна двоечка с нулём. За прошедшие 20 лет мы встречались не раз в Москве, переписывались, когда он работал в далёкой, но такой родной для ветерана Якутии.
      Поражает работоспособность и жизнелюбие этого учёного, за плечами которого "походный ранец рядового с большим житейским багажом". Вот уже 86-й год отсчитывает его доброе сердце. Иногда, глядя, как по-молодецки и с какой готовностью собирается он в очередную командировку на "край света", просто не верится, что Донскому уже столько лет. А Феодосии Семёнович хитро так смеётся:
      - Ничего, мы ещё повоюем! А года - не беда. Арифметика хитрая и мудрая наука.
      И эти "хитрость и мудрость" я разгадал недавно. Феодосии Семёнович как-то заметил, что его судьба поделена на две "равные" части, а "экватором" между ними является та самая дата - 8 мая 1945 года. Вот она, такая "мудрая" и несложная арифметика: 1418 дней и ночей Великой Отечественной и 60 лет мирных будней.
      Но армейскую науку побеждать он начал осваивать уже в 1939-м. А случилось это так. Ему было шестнадцать лет, когда он окончил сельскохозяйственный рабфак. Но из-за болезни парнишке не пришлось работать по специальности, направили его пионервожатым в одну из школ Якутска. Уже тогда то ли в шутку, то ли всерьёз сверстники называли его "интернационалистом". Правда, смысл они в это понятие вкладывали другой - скорее "географ" или "путешественник". А парнишке, родившемуся в юрте, в заснеженной северной тундре, и в самом деле хотелось посмотреть мир, который начинался, как ему казалось, в далёкой и загадочной Москве.
      Проработав три года в школе, юноша решил попытать счастья и отправился в столь большое путешествие. В Москве довольно легко поступил на рабфак, сразу на третий курс. Но в том же 1939-м его призвали в армию, в авиацию.
      - Помню, привезли нас в Киев. Выдали военную форму. Надо её подгонять, а как это делать? - вспоминает Феодосии Семёнович. - Вдруг слышу позади себя голос: "Давай помогу". Обернулся - стоит рослый такой здоровяк. "Федулом меня кличут", - говорит.
      Так и познакомились. И подружились. Чуваш Федул Фомич Коннов помогал якуту Донскому освоить премудрости воинской специальности связиста. Феодосии был хорошим учеником, понимал, что без телеграфа, радио и телефона боевая деятельность авиации просто не мыслима.
      Приближение военной грозы бойцы Киевского военного округа чувствовали по многим признакам. Догадывались об этом и друзья, проходившие службу в узле связи штаба военно-воздушных сил. И всё же беда всегда приходит неожиданно.
      Пройдут годы, прежде чем на глаза Феодосия Семёновича попадутся строки из книги замечательного авиаконструктора Александра Сергеевича Яковлева "Цель жизни": "Меня ошеломило сообщение о том, что немецкая авиация напала на 66 аэродромов наших пограничных округов. Уже к полудню первого дня войны мы потеряли 1200 самолётов: 300 погибло в воздушных боях и 900 было уничтожено на аэродромах". Можно только догадываться о том, что творилось в душах двадцатилетних красноармейцев, воочию увидевших эту адскую картину. 22 июня в 4 часа утра Донской и Коннов впервые не на учениях, а в реальном бою услышали истошный свист бомб и увидели, как горят наши самолёты. Они были для немецких лётчиков беззащитными мишенями, потому горели, не успев взлететь с лётного поля навстречу противнику. Тот, первый день войны был для них самым тяжёлым и самым горьким. Может быть, именно тогда совершилось превращение юношей Федула и Феодосия в ратников Коннова и Донского. Их ждала горькая доля отступления.
      Под натиском гитлеровских войск, которые к тому времени имели почти двухлетний опыт ведения современной войны, отходила Красная Армия. Отходило и подразделение, в котором служили два товарища. Отступать всегда тяжело. А каково было связистам, которые последними уходили из районов, где разворачивались боевые сражения, и первыми должны были быть на новом месте. А потом тем же путём, но уже на запад, друзья шли в хорошем настроении.
      - Отступали несколько месяцев, наступали несколько лет, - размышляет Феодосии Семёнович. - Отходили хмурые, злые, стыдились смотреть в глаза жителям населённых пунктов. Помню, зашли в один дом, а это было под Курском, иконы на всю стену, и попросили воды колодезной попить. Не дают. "Не заслужили" - говорят. Зато, когда возвращались, всё было иначе. Пришли мы в тот же дом, так хозяева не знают, как лучше высказать своё гостеприимство: "Родненькие вы наши!".
      И могло ли быть иначе? Местные жители видели: солдаты уже узнали почём фунт лиха в таких боях, как сражение 12 июля 1943 года под небольшим посёлком Прохоровка. А это был лишь один день Курской битвы. Когда-то, в самом начале войны, Донской и Коннов мечтали о том времени, когда они увидят советские самолёты над немецкой землёй. И такое время наступило. Во вражеском стане удивлялись: как это так быстро советские лётчики умудрились наладить на чужой земле аэродромное хозяйство. А задачка решалась просто: наши лётчики использовали в качестве взлётно-посадочных полос широкие полосы немецких шоссейных дорог. Перекроют два-три километра такой бетонированной прямой дорожной ленты - и полоса готова.
      С боевым настроем шли наши солдаты аж до самого Берлина, где к 15 часам 2 мая 1945 года завершилась эта историческая битва. Каждая пядь земли, каждый камень здесь яснее всяких слов говорили, что на подступах к рейхстагу и в самом здании велась особо ожесточённая борьба.
      И вот наступил 8-й день мая 1945 года. Условия службы на аэродроме, расположенном под Берлином, позволили друзьям-связистам добраться до самого логова фашистов. Подъезжают они к рейхстагу, смотрят - колонны и стены здания сплошь испещрены надписями наших воинов. Решили друзья тоже поставить свои автографы. А чтобы расписаться на ещё не занятом месте, пришлось Федулу Коннову стать на плечи Феодосия Донского. "В лаконичных фразах и простых росписях солдат, офицеров и генералов чувствовалась их гордость за советских людей, за Советские Вооружённые Силы, за Родину, -вспоминал маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков. - Но каждая подпись на задымленных камнях - это приговор фашизму, вынесенный советскими людьми-победителями".
      С тех пор минуло 60 лет. Автографы советских воинов давно стёрты с камней рейхстага. Но невозможно стереть их со страниц истории. Отблески тех победных автографов зримо видны в мирных делах людей, возвратившихся с войны.
      Осенью прошлого года получаю весточку от ветерана: "День своего 85-летия буду отмечать на берлинской земле. Приеду в Москву, обо всём расскажу". Оказалось, якутская национальная вещательная компания "Саха" снимала фильм о нём. Так, спустя почти 60 лет Феодосии Семёнович снова прошёл по местам своей опалённой войной, армейской юности.
      Феодосии Донской демобилизовался из армии в 1946 году и сразу окунулся в журналистскую работу. За книгу очерков "Грядущее" ему была присуждена Республиканская премия. Он был одним из организаторов Якутского телевещания и Союза журналистов.
      Как бы "второе дыхание" открылось у Донского с началом его научной деятельности. По сегодняшним меркам, в науку он пришёл довольно поздно - в 48 лет. Начинал с должности младшего научного сотрудника, спустя одиннадцать лет защитил диссертацию.
      Социолога и демографа Ф.С. Донского хорошо знают в нашей стране. Он положил начало экономико-социологическим исследованиям проблем развития малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, им написано свыше 180 научных трудов. Разработанные им рекомендации послужили основой для принятия многих важных постановлений и решений. Его научные изыскания успешно реализуются на практике. Так, например, в ряде краёв и областей сформированы национальные районы.
      И сейчас, в свои 85 лет Феодосии Семёнович проводит большую работу, возглавляя секцию социальных проблем народов Севера. По его инициативе принят ряд законов Российской Федерации.
      Как-то в разговоре со мной известный демограф профессор Леонид Леонидович Рыбаковский о Феодосии Семёновиче высказался в полушутливой форме: "Я знаю Донского не только как хорошего демографа-теоретика, но и как замечательного демографа-практика". И в этом есть доля истины. Не каждый может гордиться столькими наследниками, сколько их у Феодосия Семёновича Донского: восемь сыновей и дочерей, одиннадцать внуков и четыре правнука. Они живут в Москве, Санкт-Петербурге, Якутске. В их жилах течёт якутская, русская и белорусская кровь. Смеётся Феодосии Семёнович: - Помните, я говорил, что товарищи по рабфаку называли меня "интернационалистом". Их прогноз оказался точным.
      Победить смерть жизнью. Оставить после себя столько наследников, которые, не сомневаюсь, будут продолжать доброе дело ветерана, быть может, это и есть истинные автографы Победы.