«Петр Великий»: 200 лет спустя

Игорь КАМИРОВ

Любая опера 200-летней давности, поставленная на современной сцене, воспринимается как музыкальный раритет. Недавно в «Геликон-опере» была поставлена опера французского композитора Анри Эрнесте Модесте Гретри (1741 — 1813 гг.). За свою жизнь он написал 60 опер, стал академиком и рыцарем Почетного легиона, Одно из его произведений нам хорошо известно как «песенка графини» из «Пиковой дамы» П. И, Чайковского, Просто однажды Петр Ильич решил, что старая графиня в его опере будет напевать арию из «Ричарда Львиное сердце» Гретри.

За последние 200 лет на российской профессиональной сцене оперы этого композитора практически не ставились, театры довольствовались в основном итальянским репертуаром. И только сейчас, к 300-летнему юбилею Санкт-Петербурга, стараниями посла Франции Клода Бланшмезона, разыскавшего партитуру комической оперы «Петр Великий», и театра «Геликон-опера» под руководством Дмитрия Бертмана в Россию пришла музыка Гретри.
     В опере «Петр Великий», поставленной в 1790 г., ярко проявился монархический образ мыслей француза, пережившего расцвет абсолютизма в Европе, одним из символов которого в XVIII столетии стал великий российский император.
     По сюжету перед нами фантастическая сказка, где реальные события тщательно лакированы сладким до приторности, роялистским текстом. Впоследствии такую подачу оперного материала, когда музыкальные номера непринужденно мешаются с речитативами и разговорными сценами, во Франции стали именовать опереттой, которая процветает до сих пор. Да, перед нами скорее оперетта XVIII в., безделушка в стиле ампир. Хотя для произведения более чем 200-летней давности такой стиль кажется авангардным, даже в каком-то смысле «попсовым».
     В спектакле Бертмана «попсовость» этой оперы для того времени обыграна в замечательных костюмах и декорациях Татьяны Тулубьевой и Игоря Нежного. Все персонажи, от царя до последнего матроса на корабле, строящемся на сцене, одеты в камзолы и платья покроя той эпохи. Но сшиты их одежды разной фактуры, с заклепками и лейблами на карманах. Вся сцена, разноцветные паруса с кораблями, роскошные кринолины героинь, шляпы Меншикова и Лефорта, ботфорты императора выдержаны в тонах различных оттенков цвета «индиго».
     Дирижер спектакля — знаменитый скрипач, народный артист России Сергей Стадлер. Он был специально приглашен Бертманом поставить эту вещь. В дополнение к своей дирижерской роли в первом акте оперы Стадлер исполняет скрипичное соло, что приводит публику в восторг, и номер привносит дополнительный шарм в представление.
     Дабы слегка осовременить парадный и сентиментальный сюжет, Бертман густо рассыпал по ткани представления всевозможные шутки, в которых дирижер вынужденно участвует. Занятно наблюдать, как Стадлер с его довольно специфическим для дирижера образом (это весьма крупный, отстраненный, неулыбчивый мужчина) управляет оркестром, отбивая такт ногами, явно получая удовольствие от этой «моцартоподобной» музыки, а также входит в диалог с артистами на сцене.
     Поскольку «Петр Великий» по сюжету комедия — излюбленный жанр Бертмана, который традиционно вносит юмористические ноты даже в драму, — всё поле этого очень живого спектакля насыщено мелкими, но хорошо заметными внимательному взору смешными деталями. Апофеозом комичности, вызывающим взрывы зрительского смеха, становится выезд в финале царя Петра на металлическом каркасе коня. Но не простого, а стоящего на постаменте, копирующем знаменитый памятник Фальконе.
     Спектакль Бертмана отсылает публику к тому, отчасти легендарному времени благодаря использованию большого количества визуальных символов эпохи. В глазах пестрит от перьев, молотков, мачт и плотницких фартуков, ангелочков и картинных поз персонажей. И сам дух этого спектакля определенно наводит на мысль, что режиссер заставил свою труппу разыграть легкий жанр нарочито, чтобы современный зритель понял, как далеко разошлись представления о лубочной монархии с современной трактовкой.
     Непритязательная вещица Гретри становится в один ряд со многими другими симпатичными «пустячками», художественная ценность которых заключена в их солидном возрасте и «незаигранности». Оперный Петр в этом спектакле волей его создателей навсегда останется милым ребенком, а не жестоким тираном, царем, «прорубившим окно» в Европу. К юбилею основанной им столицы вполне возможна и такая трактовка.